Хранить память, но не жить на кладбище – репортаж из Бучи и Ирпеня

«Мы должны хранить память о случившемся, но город не должен напоминать кладбище», – говорит о так называемом «кладбище автомобилей» Руслан Савчук, член Саммита по реконструкции Ирпеня.

В Киевской области, на окраине Ирпеня, на обочинах дорог стоят ржавые автомобили, превратившиеся в груду металла во время российской оккупации. Некоторые из них изрешечены пулями. В ходе эвакуации большинству жителей Ирпеня пришлось бросить свои машины у моста, который украинцы разрушили, чтобы остановить российские танки. Поэтому остальную часть пути беженцы преодолевали пешком.

С разрешения местных властей после освобождения города американские и украинские художники украсили автомобили, сфотографировали свои творения, превратив снимки в цифровые активы (NFT, non-fungible token, это невзаимозаменяемый, то есть уникальный токен, который может существовать в виде фотографий, видео и аудиофайлов, а также в любом другом цифровом формате). Доходы от их продажи используются для художников, участвующих в проектах восстановления. Но некоторым из местных жителей, и Руслану в том числе, не нравится идея, как он говорит, «приукрасить трагедию».

В Ирпене сейчас активно обсуждают, что делать с автомобильным кладбищем и многими проектами восстановления. Несмотря на постоянные ракетные обстрелы и бесконечные угрозы со стороны России, Украина решила не ждать окончания войны и начать восстановительные работы уже сейчас. Такой подход вызывает споры, хотя местные жители скорее довольны, ведь им, несмотря на трагедию, надо жить дальше.

Ирпень пострадал больше всего в начале войны – продвижение российской армии к столице было остановлено именно здесь. 70% инфраструктуры Ирпеня было повреждено, и 16358 жителей Ирпеня остались без крыши над головой. Разрушено 119 многоэтажных и 1483 частных дома, медицинские учреждения, школы и сады, системы водоснабжения, коммунальная спецтехника.

Разрушен и городской стадион «Чемпион». 150 000 евро на его восстановление на благотворительном вечере, организованном в Милане, собрал Андрей Шевченко, легенда украинского футбола. А клубы «Милан» и «Шахтёр» внесли 150 000 и 100 000 евро соответственно.

За год реконструкции Ирпеня помощь получили 412 жителей многоэтажных домов и 322 жителей частных домов. Заменили 4787 окон. Среди доноров – правительства разных стран, города-побратимы, международные фонды и граждане Украины и других стран.

ЮНИСЕФ выделил 4,8 млн евро на реконструкцию местного лицея № 3.

«Если кто-то думает, что мы позвонили в ЮНИСЕФ и сказали, что нам нужно примерно 5 млн евро на реконструкцию лицея, и на следующий день получили деньги, то он ошибается. Было много писем, встреч, переговоров. Люди этого добивались ни одну неделю», – говорит Владимир Карплюк, основатель фонда “Реконструкция Ирпеня”.

Фонд реконструкции Ирпеня – это неправительственная организация, которая совместно с городскими властями проводит расчеты, восстанавливает разрушенную социальную и жилую инфраструктуру, а также привлекает средства международных фондов или через благотворительность. Совместно с Инвестиционным советом Фонд реконструкции Ирпеня создал информационный портал IRPIN HELP. Эта база данных содержит информацию о том, что разрушено и восстановлено в Ирпене, и о международных партнерах, участвующих в восстановлении. Через портал также можно пожертвовать деньги.

Один из проектов Фонда – «Саммит по реконструкции Ирпеня» – работает над оформлением площади Свободы, зданий музея и библиотеки, Культурного центра и другими задачами. Кстати, до войны этот киевский пригород из-за его богатого художественного наследия называли «Украинским Парнасом». Сегодня Культурный центр Ирпеня – одно из наиболее сильно пострадавших зданий в городе.

Через год и три месяца после освобождения Бучу практически очистили от руин. Этот небольшой городок в 30 км от Киева стал символом жестокости российской армии.

Здесь расстреливали мирных граждан со связанными руками. Одной из первых жертв оккупантов стал гражданин России, который спросил солдат, зачем они пришли в Украину.

Позже украинцы поняли, что русские заранее все подготовили для оккупации Бучи – они арендовали склад в городе, чтобы запастись продовольствием перед войной. В течение 33 дней город страдал от террора, пыток, изнасилований, грабежей и казней. Улицы были покрыты трупами. Морг был переполнен, а кладбище, расположенное за городом, постоянно подвергалось бомбардировкам.   

Массовое захоронение, прилегающее к Андреевскому храму, Буча. Фото: Нино Чичуа/Netgazeti

Храм апостола Андрея Первозванного в Буче. Фото: Нино Чичуа /Netgazeti

В селах и поселках Бучанского района остались глубокие следы месячной оккупации. «Помогите восстановить дома», «Мы хотим здесь жить», «Исключите Россию из Совета Безопасности ООН», – написано на разрушенных зданиях в Бородянке. 

Население Бучи до войны составляло около 38 тысяч человек, но когда российские войска вторглись в город, в нем оставалось только пять тысяч человек. Через год и три месяца 90% населения вернулось в город. Кроме того, Буча приняла около 8 тысяч беженцев из восточных областей Украины.

«Сейчас все вроде бы нормально», – говорит 63-летний Василий, который покинул Бучу 24 февраля 2022 года и вернулся в конце апреля. Но оказывается, что гораздо проще избавится от следов войны во внешнем облике города, чем в памяти очевидцев:

Неонилла, 83 года: «Люди теряли сознание при виде русских солдат. Мы не осмеливались выходить из подъездов. Нам было ужасно страшно. Они стреляли везде. В течение дня меньше, но с полшестого вечера до полуночи стрельба была интенсивной. Они стреляли по 20 минут, по полчаса. Потом отдыхали примерно столько же, перезаряжали оружие и вновь начинали… Выйти на улицу означало быть убитым. Улицы были усеяны трупами. Орки не разрешали даже забирать их для захоронения. Наши мальчишки собирали их и хоронили в братской могиле. В нашем церковном хоре был Андрюша. Они убили его, его мать, отца, двух молодых соседей, задавили их танком, бросили в яму, обложили ветками, разожгли костер и сожгли. Многих местных жителей не стало, особенно детей и женщин. Правильно, что они уехали, и хорошо, что другие страны их приняли. Мы старые, мы не могли уехать. Мы жили в таком страхе! И все потому, потому что человек, который сошел с ума, решил начать войну”.

Геннадий Андреев, 86 лет: «Я был школьником во время Второй мировой войны. Мы жили в Луганском районе, оккупированном фашистами. Мы прятались в подвале, и один из немецких солдат дал нам хлеба. Я это хорошо помню. Не все немцы были фашистами. А эти [российские солдаты] – самые ужасные люди. Я прожил 86 лет и никогда не видел такой дикости и жестокости. Путин нарушил все что только можно. Это издевательство над человечеством».

Василий, 63 года: «Прощения, конечно, нет. Никто не мог себе представить, что такое возможно в Украине. Разве мы не считались братьями с русскими, грузинами…?  Агрессор завидует Украине. Они не хотят жить по-европейски. Они все еще хотят этот ненужный союз. Мы прошли через Советский Союз и больше в нем не нуждаемся». 

Бородянка, населенный пункт в Бучанском районе. Фото: Нино Чичуа/Netgazeti

«Помогите восстановить наш дом» – надпись на воротах, Бородянка. Фото: Нино Чичуа/Netgazeti

Бородянка, Бучанский район. Фото: Нино Чичуа/Netgazeti

Несмотря на неоспоримые доказательства, эксгумации, фотоматериалы со спутников и сделанные иностранными журналистами, а также количество свидетелей, Москва по-прежнему отрицает совершение военных преступлений. Министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что ужасные кадры из Бучи были постановочными.

«Я предлагаю Лаврову приехать и своими глазами увидеть то, что оставила после себя российская армия. Я уверен, что его путь в Гаагу будет пролегать через Бучу», – говорит Анатолий Федорук, мэр Бучи.

По данным Украины, в Буче было убито 1 346 мирных жителей, среди них – 37 детей.  Всего выявлено 9 000 военных преступлений.

* Нино Чичуа посетила Киев в рамках пресс-тура для грузинских и молдавских журналистов, организованного EUNEIGHBOURSeast в партнерстве с международной медиа НПО N-OST. Основной целью поездки было содействие обмену и трансграничному сотрудничеству между журналистами из Украины, ЕС и cтран Восточного партнерства (ВП), а также возвращение информации о войне в Украине в новостные ленты ведущих СМИ стран ВП.

Автор: Нино Чичуа

Статья опубликована на грузинском на Netgazeti.ge